«Как исполнится 100 лет, обязательно женюсь»

Николай Жуган. Фото: Иван Журавлев / «Русская планета»

«Русская планета» встретилась с боевым летчиком Великой Отечественной войны Николаем Жуганом

Максим Андреев

19 апреля, 2015 23:09

8 мин

Герой Советского Союза генерал-майор Николай Павлович Жуган во время войны служил в дальней авиации. На своем бомбардировщике ДБ-3Ф он сбрасывал бомбы на фашистские войска и города на линии фронта и в глубоком тылу. Четыре раза самолет Жугана сбивали, но летчик оставался цел и снова возвращался в строй. За две недели до Победы, в свой 312-й боевой вылет, он бомбил столицу врага — Берлин.

Когда попадаешь в комнату к ветерану, сразу понимаешь, кто здесь живет. На стенах — фотографии: вот парень в военной форме, а это умудренный годами и опытом генерал. Тут он с улыбающейся девушкой — супругой Тамарой Иосифовной, а здесь — возле своего бомбардировщика. Еще один снимок через много лет после войны: Жуган в окружении героев Советского Союза на большой сцене.

Николай Павлович, улыбаясь, вышел мне навстречу. Несмотря на солидный возраст — недавно фронтовику исполнилось 98 лет — держался он прямо. Трость знаменитого летчика так и осталась в уголке возле двери. Тонкой серебристой пленкой ее ручку покрывала пыль.

Если бы кто-то очень давно сказал мальчику Коле, что он будет летать на большой двухмоторной стальной птице, паренек разинул бы рот от удивления. Когда 23 февраля 1917 года в селе Николаевка Одесской губернии в семье украинского крестьянина родился ребенок, никто не мог предположить, что он станет героем своей страны. Да и у самого государства тогда впереди было много страшных и трагических страниц: еще предстояло доказать свою независимость в борьбе против белого движения и интервентов.

Когда старший сын Павла Арсентьевича и Акулины Григорьевны Платон вернулся с войны, он заразил домашних тифом, от которого умерли сестра и мать Коли, а через несколько лет ушел из жизни и отец, свалившийся от воспаления легких. Мальчика забрали в детдом — в те голодные годы воспитанники учреждения сносно питались и даже регулярно ходили в баню. Потом, правда, он вернулся ко взрослым братьям и сестрам, которые к тому моменту могли позаботиться о младшем.

С детства Жуган привык к тяжелой работе. Трудное время воспитывало характер крестьянского сына. Упорство, граничащее с упрямством, очень поможет ему в будущем.

Молодожены Николай и Тамара Жуган. 1941 год. Фото: архив Николая Жугана.

Повзрослевший 17-летний Николай уехал в Одессу, где собирался поступить в музыкальное училище — парень любил играть на балалайке и петь, развить эти способности было его давней мечтой. Но на экзамены Жуган опоздал. Пришлось подать документы в техникум общепита на повара — не возвращаться же в Николаевку? Готовить ему не очень нравилось, да и денег не хватало. И друзья посоветовали устроиться работать на завод «Красный профинтерн», производивший поршни для тракторов. Через несколько недель толковый и энергичный юноша уже с легкостью перевыполнял план. Но остаться пролетарием ему было не суждено. Как раз в то время ЦК нужно было подготовить 150 тысяч летчиков. Жугану предложили выучиться на пилота. Парень с радостью согласился.

Его отправили на медкомиссию, а после на курсы в Харьков. Это был 1937 год.

Фронтовик увлеченно рассказывает о своей юности. Моментами кажется, что он полностью погружается в себя, уходит в воспоминания, но стоит опустить глаза на экран планшета, чтобы проверить, нормально ли идет запись, как тут же чувствуешь на себе его пристальный цепкий взгляд. Николай Павлович внимательно следит за тем, чтобы собеседник не терял нить истории.

– Перед войной я попал в 8-й бомбардировочный авиаполк, дислоцировавшийся в Брянске, Здесь познакомился со своей будущей женой Татьяной. В 41-м меня, правда, перевели на Смоленщину в 98-й бомбардировочный. По тревоге нас поднимали часто, но 22 июня, во время очередной, на самолеты повесили не цементные, а настоящие бомбы. Мы поняли, что это не учения. Началась война.

Первый вылет оказался для Николая удачным: подбил несколько танков, увернулся от вражеских «Мессершмитов» и вернулся на базу. А вот во второй раз, когда три машины бомбили скопление фашистских войск в окрестностях Минска, грозовая туча помешала Жугану вернуться с задания целым. Самолет развалился в воздухе, а экипаж катапультировался. К счастью, все остались живы и вскоре уже снова поднялись в воздух.

– Нам приказали бомбить танковую группировку немцев в районе Путивля. Погода тогда была скверная — нашей «восьмерке» (звену из восьми самолетов. — Примеч. авт.) пришлось лететь на высоте не более 1500 метров. Ко всему прочему лил дождь, ухудшая и так плохую видимость. В общем, задачу выполнил, а на обратном пути попал под зенитный огонь, — рассказывает ветеран.

Самолет стал терять высоту, и снова Николаю с товарищами пришлось покидать кабину. Приземлился он в поле с неубранными подсолнухами.

– Вижу — ко мне два немца спешат. Повернулся в сторону леса и бежать! Они за мной. Пытаюсь оторваться, но сделать это не просто — земля рыхлая, влажная, ноги вязнут. Сильно не разгонишься. А тут они еще и стрелять начали. Я сбросил реглан (форменное кожаное ппльто с рукавами покроя реглан. — Примеч. ред.), чтобы удирать удобнее было. Почти до леса добрался, тут понимаю, что сзади тишина — ни погони, ни выстрелов. Обернулся — глядь, а немцы вцепились в пальто, рвут друг у друга. Ну, думаю, сволочи, мародеры, — смеется фронтовик.

Николай Жуган (справа) с другом — летчиком Иваном Даценко. 1942 год. Фото: архив Николая Жугана.

Так добротная куртка спасла его от гибели. Николай добрался до расположения части и снова в бой.

Шли тяжелые бои за Москву, а потом и за Сталинград. Части Красной Армии остановили фашистов на Кавказе и погнали их назад. Близилось одно из самых масштабных сражений — битва на Курской дуге.

— Нам нужно было разбомбить железнодорожную станцию, где разгружались два немецких эшелона, а также сфотографировать расположение артиллерии противника, — вспоминает Николай Жуган. — Отбомбились, на втором заходе произвели фотосъемку. Летим обратно. Через 20 минут уже на линии фронта самолет попал в луч прожектора. Подлетел «Мессер» и поджег правый мотор. Я отдал приказ покинуть кабину.

Приземлились радист, штурман и летчик неподалеку от окопов советских войск. Прошли примерно километр и встретили часового.

– Он удивленное лицо сделал и говорит: «Вы, ребята, ангелы — только что прошли по минному полю и живы остались, — улыбается ветеран. — Ушел, вернулся с кружкой. Протягивает: «Вот вам — живите, ангелы, до победы!»

Потом была операция «Багратион» по освобождению Минска. Бомбардировщик Жугана снова сбили, экипаж попал в партизанский отряд, а когда вернулся, выяснилось, что пилоту и штурману указом от 19 августа 1944 года присвоили звание Героев Советского Союза.

Еще много раз до конца Великой Отечественной Николай Павлович поднимался в небо — летал в лютый мороз, бомбил Кенигсберг, Данциг, Берлин. И после войны не сразу расстался с крыльями — сначала командовал эскадрильей в своем гвардейском полку, потом, получив генеральские погоны, возглавил дивизию в Восточной Сибири. Выйдя на пенсию, он переехал в Краснодар, где в 1992 году стал одним из создателей краевой организации Героев Советского Союза, полных кавалеров Ордена Славы и Героев России.

Несколько лет назад умерла супруга Николая Павловича. Но упорство и жизнелюбие спасают от отчаяния. Провожая меня до двери, боевой летчик не переставая балагурил.

– Встретился я год назад на одном из мероприятий с мэром Краснодара. Говорю Владимиру Лазаревичу (главе города Владимиру Евланову. — Примеч. авт.): «Я на свой 100-летний юбилей собираюсь жениться. Прошу вас обеспечить молодых квартирой». Он согласился. Теперь я ему периодически напоминаю про обещание — мол, два года всего осталось, квартиру-то ищете?

Ветеран и меня на свою будущую свадьбу пригласил. Я обязательно приду: когда еще попадешь на бракосочетание летчика-героя, прошедшего самую страшную войну в истории человечества?

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе