«Нас бы просто истребили»

Фото: Александр Рюмин, ИТАР-ТАСС

«Русская планета» поговорила с жительницей Славянска, в начале июня переехавшей в Краснодар, об украинской власти, русском гостеприимстве и трудностях с миграционной службой

Андрей Кошик

18 июня, 2014 11:48

6 мин

– Елена, когда вы решили уехать из Славянска?

– В Славянске жили до 6 июня. Чуть раньше дочку и бабушку перевезла на окраину города, а сама до 6 июня, пока в центре не выключили свет, работала.

– Где?

– Менеджером в компьютерной фирме. Из 15 человек, которые там работали, остались два мастера, я и уборщица. Директор наведывался время от времени. Но люди приходили — несли технику в ремонт, картриджи заправляли. Фирма работала как обычно.

У меня долго не получалось взять разрешение на выезд у отца дочки. Мы с ним разошлись —проблема была только с этим. И, в принципе, была надежда, что все успокоится, была работа. Понимаете, у меня дом с садом, работу очень трудно оставлять. Многие боятся мародеров, поэтому не уезжают. Другим просто некуда ехать. Примерно за неделю до нашего выезда наблюдала картину, как люди возвращались из Святогорска в наш дом — закончились средства на аренду жилья там. А так говорят, что сейчас в Святогорске половина Славянска.

– Расскажите о жизни в городе, вокруг которого шли бои.

– Когда я уезжала, в центре города второй день не было воды, на окраинах еще была. Какая ситуация сейчас, не знаю. Сотовую связь отключали во время боев. Смотрю, люди на «Лайф» (один из мобильных операторов Украины — Примеч. авт.) перешли с российского оператора, который или работать перестал, или его «заглушили». Лично я в подвале не пряталась, хотя большинство людей спешили в бомбоубежища. Племянница по три раза в день туда ходила. Я оставалась в коридоре, ближе к санузлу. Там вероятность пораниться осколками взрыва меньше, чем в комнате.

– А как вы выехали с Украины? Были ли проблемы на границе?

– Выезжали в объезд по «большому кольцу», через город Лозовая. Оттуда в Харьков, там друзья помогли взять билеты на поезд. Почему-то на российское направление билетов не продавали — может, нам не повезло. Поезд пошел вокруг Донецкой области по Харьковской, чуть проехали по Донецкой, потом по Днепропетровской — часа четыре объезжали.

Границу пересекали ночью, никаких проблем не было. С нами рядом сидел плотный парень, ему пограничники задали несколько вопросов и все. Даже сумки не досматривали.

– За домом кто-то остался смотреть?

– Из родных никого, только соседи по подъезду. Конечно, хочется верить, что все останется невредимым, мама будет садом заниматься. Сейчас она в селе у родственников. Сами родственники из Харьковской области, с ними разговариваешь, показываешь фотографии разрушений, они не понимают — люди зомбированы, у них постоянно украинское радио включено. Даже близкие люди, родственники настолько на киевскую сторону нацелены, что не видят очевидного. А ведь мы все это пережили, есть фотографии, а они все твердят: вот Порошенко пришел, через неделю будет мир и сможете вернуться домой. Когда ехала в такси, водитель все время говорил, что войну развязал Путин — в общем, абсолютный бред, спорить бесполезно.

– В Краснодар вы ехали к кому-то? Уже знали, где остановитесь?

– Знали, что здесь родственники живут, но ехали не в конкретное место, а наобум. Было несколько телефонов, которые нашла в интернете. На вокзале нас встретил Владимир Баландин, координирующий приезд беженцев и их расселение, помог встретиться с семьей, которая нас приняла. Семья очень милая. Ребенок уже здесь встретил день рождения. Ему устроили настоящий праздник с подарками и тортами, пригласили своих знакомых. Знаете, как в сказку попала: незнакомые люди принимают ближе, чем родственники. У меня есть родня, с которой так не общаюсь.

– Вы уже обращались на «горячую линию» для беженцев, в миграционную службу?

– Обращалась на «горячую линию» еще на Украине, нас записали и все. Никто даже не перезвонил. Когда приехали в Россию, были праздничные выходные. С 15 июня хожу по инстанциям. Очень нужна толковая рекомендация, куда и с какими документами беженцам обращаться — получается путаница, никто не знает толком, куда ему идти, что делать. Простояла в очереди, чтобы заполнить анкету. Потом объяснили, что сделать это можно было и по месту жительства. Записали меня в миграционной службе на 9 июля на собеседование. Пока ждали, вышла женщина и объяснила, что статус беженца не оформляют, потому что для него нужно личное преследование властями. Мы сейчас живем со статусом временных переселенцев. Ходила и в администрацию, узнавала про садик для дочки. Сказали, что практически невозможно будет устроить.

– Как вы думаете, чем могут помочь украинским беженцам российские власти? Какая помощь сейчас востребована больше всего?

– Обеспечить работой. Мы сами себя прокормим, ведь каждый имеет образование, квалификацию в разных областях, опыт. Мы можем не быть балансом, а отблагодарить страну за то, что приютила нас. Огромное спасибо России за это. Если бы не ее помощь, нас просто истребили бы. Знаю людей, которые поехали за помощью в Киев и вынуждены были вернуться ни с чем. Еще двое студентов попытались перевестись из Славянского педагогического института в другой вуз. Им прямо сказали: «А что это такое? В Украине нет такого города».

– В будущем вы хотели бы туда вернуться?

– Смотрю на вещи реально. Не думаю, что там скоро наступит мир, если вообще наступит. Такое количество жертв с обеих сторон, ненависть порождает ненависть, никто не может остановиться, безумие просто зашкаливает. Вы видели, что делали у посольства в Киеве? Эта безнаказанность порождает беспредел. Выход, по большому счету, нереальный. Если Украина перестанет претендовать на эти регионы, это станет единственным условием мира. Ребята, которые там и которых я знаю, не сложат оружие. Потому что это наша земля, они будут защищать ее до конца, многим уже просто нечего терять, они не боятся ни черта, ни Бога. И понимают, что воюют за правое дело. Это придает им огромные силы, а сильных духом тяжело сломить.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе